Олди, “Путь меча”
Sep. 19th, 2012 12:19 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
cat_muciusДочитал недавно Олдей, “Путь меча”. Мне эту книжку многие советовали, как одну из лучших вещей у Олди, да и рецензий хвалебных начитался – мол, умная, интеллектуальная, философская фантастика. Впечатления смешанные.
В качестве приключенческой читается книжка отлично – придумка с разумным оружием шикарная, сюжет захватывающий, стилизации классные, характеры яркие – что у мечей, что у их Придатков, шутки смешные. С большим удовольствием прочёл.
Но вот что касается её, типа, идейно-морально составляющей…
Всё ж таки от философской психологической фантастики ожидаешь, что она расскажет нечто про человеческую природу. А с этим проблемы. Мне как-то вообще очень сложно поверить, что Придатки из повести – люди. Называйся они какими-нибудь альвами, было бы полегче. А так просто поминутно выносило дисбеливом.
Ну вот на чём там, в их замечательном обществе-без-насилия вообще держится власть мудрого эмира Дауда Абу-Салима и его предшественников? Неужто исключительно на пиетете перед их замечательными качествами? И как в этом обществе совмещаются с немыслимостью самой идеи убить или изувечить человека телесные наказания? Неужели все приговорённые всегда покорно принимали порку, не пытаясь сопротивляться? Неужели все конфликты разрешались через суд, неужто никто никогда не восставал против несправедливых приговоров, защищая своё с оружием в руках? Неужели все и каждый веками довольствовался своим местом на социальной лестнице? Неужели совершенствование во владении оружием приводит не только к снятию агрессивности, но и к полной покорности перед стайной иерархией?
Границы у эмирата где-то определённо есть – весь мир он не покрывает, иначе давно отпала бы необходимость самого понятия. И как же так вышло, что первым обществом-с-насилием, с которым эмират столкнулся за много веков, стала Шулма? Неужто рубежи их, такой необычной, с точки зрения соседей, страны никто за эти века не пробовал на зуб? И даже если не пробовал – должно бы у жителей эмирата какой-то понятие, как странно их жизнь выглядит для чужестранцев? Однако нет, никакой саморефлексии у них и в помине нет – они и не подозревают, что можно по другому.
Допустим, что у аристократов в эмирате и занятий других нет, кроме как идти по пути меча / пики / боевого веера, достигая немыслимых высот – как во владении оружием, так и в этике. Но вот всему остальному населению, крестьянам-грузчикам- торговцам – когда этим заниматься, при их-то стадии технического развития? И тем не менее – все фехтуют-совершенствуются, все не расстаются со своими ковырялами, какой-нибудь трактирщик день-деньской железяку на поясе таскает.
В общем, это не про людей, извините. Настолько откровенно лубочным получился Кабирский эмират, что и пинать как-то странно. Неужто так и задумано? Зачем?
Ну ладно, допустим. Итак, центральный конфликт книги: столкнулось наше прекрасное общество-без-насилия с поганым обществом-с-насилием – Шулмой. И как же они это столкновение себе осмысляют?
Очень странно осмысляют, если честно. Например, о пошло-материальном задуматься никому в голову вообще не приходит – всё о высоком больше. Эмират на Кабирский очень богат и благополучен - для того, чтобы все, от мала до велика, от эмира до пастуха, ежедневно занимались самосовершенствованием через фехтование, иначе и быть не может. Никто из персонажей ни разу о доступности каких-то ресурсов не задумывается – что завтра жрать станем, например. И при этом подумать, что есть разница между такой жизнью, и жизнью кочевников в степи – никому не думается. Хотя такой контраст ну не может пройти незамеченным.
Однако ж нет: вот вам и древние мифы, и гордость Масуда, и мудрость Мунира, и путь меча против неба, и Тусклые лезвия, и ещё полпуда восточных изречений.
Словом, впечатление такое, как если бы авторы накатали бы книгу, где интеллигентная, взаимоуважительная атмосфера дома Джонсонов противопоставлялась бы бытовому насилию и грубости нравов в семье Смитов – и объясняли бы разницу благотворным влиянием ежедневно читаемой у Джонсонов поэзии. Не обращая внимание на то, что первые принадлежат к старинному клану банкиров, а вторые – потомственные доковые рабочие.
(Кстати! Я соврал, есть в книжке момент, где герои задумываются, что бы пожрать – находясь в этой самой степи. И успешно решают этот вопрос – ограблением. Мегаофигительно. Что бы про это сказал божественный кузнец Мунир? Полезли бы хозяева угнанных баранов защищать своё добро с железом в руках, и порежь их положительные персонажи в схватке – что бы от пафоса книжки вообще осталось?)
Ну и наконец, победил главный герой местного Чингисхана, покорилась ему Шулма. Теперь-то самое интересное: как он собирается их жестокое общество от насилия отучать? Как распространит на них высокие моральные нормы эмирата?
А вообще никак. Out of scope. Ничего про это авторы не говорят, немедленно за победой конфликт снимается. Одна несчастная проповедь шулманам “убивать плохо” в книжке присутствует, да и та при первом же слабеньком контраргументе проваливается с грохотом.
В общем, если это и есть интеллектуальная фантастика, то странно оно.
В качестве приключенческой читается книжка отлично – придумка с разумным оружием шикарная, сюжет захватывающий, стилизации классные, характеры яркие – что у мечей, что у их Придатков, шутки смешные. С большим удовольствием прочёл.
Но вот что касается её, типа, идейно-морально составляющей…
Всё ж таки от философской психологической фантастики ожидаешь, что она расскажет нечто про человеческую природу. А с этим проблемы. Мне как-то вообще очень сложно поверить, что Придатки из повести – люди. Называйся они какими-нибудь альвами, было бы полегче. А так просто поминутно выносило дисбеливом.
Ну вот на чём там, в их замечательном обществе-без-насилия вообще держится власть мудрого эмира Дауда Абу-Салима и его предшественников? Неужто исключительно на пиетете перед их замечательными качествами? И как в этом обществе совмещаются с немыслимостью самой идеи убить или изувечить человека телесные наказания? Неужели все приговорённые всегда покорно принимали порку, не пытаясь сопротивляться? Неужели все конфликты разрешались через суд, неужто никто никогда не восставал против несправедливых приговоров, защищая своё с оружием в руках? Неужели все и каждый веками довольствовался своим местом на социальной лестнице? Неужели совершенствование во владении оружием приводит не только к снятию агрессивности, но и к полной покорности перед стайной иерархией?
Границы у эмирата где-то определённо есть – весь мир он не покрывает, иначе давно отпала бы необходимость самого понятия. И как же так вышло, что первым обществом-с-насилием, с которым эмират столкнулся за много веков, стала Шулма? Неужто рубежи их, такой необычной, с точки зрения соседей, страны никто за эти века не пробовал на зуб? И даже если не пробовал – должно бы у жителей эмирата какой-то понятие, как странно их жизнь выглядит для чужестранцев? Однако нет, никакой саморефлексии у них и в помине нет – они и не подозревают, что можно по другому.
Допустим, что у аристократов в эмирате и занятий других нет, кроме как идти по пути меча / пики / боевого веера, достигая немыслимых высот – как во владении оружием, так и в этике. Но вот всему остальному населению, крестьянам-грузчикам- торговцам – когда этим заниматься, при их-то стадии технического развития? И тем не менее – все фехтуют-совершенствуются, все не расстаются со своими ковырялами, какой-нибудь трактирщик день-деньской железяку на поясе таскает.
В общем, это не про людей, извините. Настолько откровенно лубочным получился Кабирский эмират, что и пинать как-то странно. Неужто так и задумано? Зачем?
Ну ладно, допустим. Итак, центральный конфликт книги: столкнулось наше прекрасное общество-без-насилия с поганым обществом-с-насилием – Шулмой. И как же они это столкновение себе осмысляют?
Очень странно осмысляют, если честно. Например, о пошло-материальном задуматься никому в голову вообще не приходит – всё о высоком больше. Эмират на Кабирский очень богат и благополучен - для того, чтобы все, от мала до велика, от эмира до пастуха, ежедневно занимались самосовершенствованием через фехтование, иначе и быть не может. Никто из персонажей ни разу о доступности каких-то ресурсов не задумывается – что завтра жрать станем, например. И при этом подумать, что есть разница между такой жизнью, и жизнью кочевников в степи – никому не думается. Хотя такой контраст ну не может пройти незамеченным.
Однако ж нет: вот вам и древние мифы, и гордость Масуда, и мудрость Мунира, и путь меча против неба, и Тусклые лезвия, и ещё полпуда восточных изречений.
Словом, впечатление такое, как если бы авторы накатали бы книгу, где интеллигентная, взаимоуважительная атмосфера дома Джонсонов противопоставлялась бы бытовому насилию и грубости нравов в семье Смитов – и объясняли бы разницу благотворным влиянием ежедневно читаемой у Джонсонов поэзии. Не обращая внимание на то, что первые принадлежат к старинному клану банкиров, а вторые – потомственные доковые рабочие.
(Кстати! Я соврал, есть в книжке момент, где герои задумываются, что бы пожрать – находясь в этой самой степи. И успешно решают этот вопрос – ограблением. Мегаофигительно. Что бы про это сказал божественный кузнец Мунир? Полезли бы хозяева угнанных баранов защищать своё добро с железом в руках, и порежь их положительные персонажи в схватке – что бы от пафоса книжки вообще осталось?)
Ну и наконец, победил главный герой местного Чингисхана, покорилась ему Шулма. Теперь-то самое интересное: как он собирается их жестокое общество от насилия отучать? Как распространит на них высокие моральные нормы эмирата?
А вообще никак. Out of scope. Ничего про это авторы не говорят, немедленно за победой конфликт снимается. Одна несчастная проповедь шулманам “убивать плохо” в книжке присутствует, да и та при первом же слабеньком контраргументе проваливается с грохотом.
В общем, если это и есть интеллектуальная фантастика, то странно оно.
